PrimeHelp.ru

Публичное и частное право, которые оформились в виде относительно самостоятельных областей, как раз и отражают особенности этих сфер существенной жизни, а. следовательно, и особенности регулирующих их юридических норм. Определить границу между частным и публичным правом нелегко, и в теории права высказывались по этому поводу раз­личные суждения. Римские юристы считали, например, что публичное право имеет в виду интересы государства как це­лого, тогда как частное право — интересы индивида.

В Новое время выделялся такой материальный критерий, как сама природа реализуемых публичным и частным пра­вом отношений. Частное право, с подобной точки зрения, должно регулировать лишь имущественные, т.е. гражданско-правовые отношения (в российском правоведении подобную позицию отстаивали, в частности, Н. Д. Кавелин и Д. И. Мейер). В противовес этому сложилось направление, которое свело критерий различения к формальному моменту — к способу судебной защиты: публичное право охраняется по инициати­ве государственной власти в порядке уголовного или админи­стративного производства, тогда как частное право — лишь по частной инициативе в порядке суда гражданского.

Имеют­ся и другие мнения. Все они отражают лишь какую-то одну сторону соотношения публичного и частного права и уязвимы в силу своей односторонности. Разве можно, например, безо­говорочно утверждать, что внутрисемейные, имущественные и т.п. отношения не имеют публичного интереса, хотя они бесспорно образуют сферу частного права? Разве публичное право не знает дел, возбуждаемых публичной властью в ин­тересах частных лиц? С нашей точки зрения, не ошибаются те, кто различает пу­бличное и частное право в зависимости от того, исходит ли юридическое регулирование из единого центра (юридическая централизация) или юридически значимые решения прини­маются множеством отдельных субъектов, выражающих соб­ственную волю и действующих по собственному разумению и инициативе (юридическая децентрализация).

В первом слу­чае мы имеем дело с областью публичного, а во втором — частного права [83, 10]. В сфере публичного права единый центр — государство своими нормами определяет место и роль каждого отдельно­го лица в публично-правовых связях, его права и обязанности по отношению к государству как целостности. Исходящие от государственной власти указания не могут изменяться или отменяться частной волей отдельных лиц. Издаваемые го­сударством нормы имеют безусловный, принудительный ха­рактер, будучи императивными. Предоставляемые публич­ной властью права являются вместе с тем и обязанностями и должны осуществляться: неосуществление права есть не­исполнение обязанности и квалифицируется как бездействие власти, халатность. Типичный пример — правовое регулиро­вание военных дел государства. Напротив, в сфере частного права юридически значимые решения принимаются множеством частных лиц, действую­щих самостоятельно (отдельными людьми, их объединения­ми, корпорациями и т.д.).

Государство здесь не определяет содержание принимаемых решений; оно лишь охраняет то, что решили другие. Если оно и вмешивается в частные дела, то лишь в том случае, если частные лица своего решения по каким-то причинам не приняли. Типичный пример — насле­дование по закону при отсутствии завещания наследодателя. Вот почему нормы частного права имеют не императивный, а лишь субсидиарный характер [83, 9-10)] Если сопоставить характеристику публичного права с тем общим определением, которое было дано нами (см.п.5 лекции 7), то закономерен вопрос: является ли вообще публичное пра­во правом? Ведь оно, во-первых, как будто не есть следствие естественно-исторического развития общества как целого, а произведено государством, и, во-вторых, в нем как будто бы отсутствует одно из важнейших качеств права — правовое равенство свободных субъектов государственно-властного от­ношения.

Оба эти довода неосновательны. Во-первых, полномочия государства представлять "центр" и издавать нормативные акты сложились в результате естественно-исторического про­цесса выделения общих дел, получивших организационно- политическое (государственная власть) и юридическое (пра­во) оформление. В этом смысле правомочия государства изда­вать нормы сами основываются на порожденной обществен­ной эволюцией норме, т.е. на праве. Государство, издавая за­коны, осуществляет свое естественное право. Во-вторых, принцип формального юридического равенства свободных субъектов — обязательный признак права, один из составляющих элементов его качества, без которого оно как юридический социальный институт не существует. И в публично-правовой сфере он присутствует в полной мере, если, разумеется, не принимать видимость за сущность.

Да, в публично-правовой сфере субъекты обладают разны­ми объемами прав и обязанностей, и притом сами их права и обязанности имеют различный характер. Однако это свойство присуще не только им. В равном мере оно присуще всем юри­дическим отношениям в том числе и гражданско-правовым. Разве объемы прав собственника и несобственника, арендода­теля и арендатора, покупателя и продавца совпадают? Иными словами, различия объемов прав характерны и для частно­правовой области. Юридическое (формальное) равенство личности и госу­дарства, как И любых других субъектов права, состоит не в том, что они обладают одинаковыми по своему конкретно­му содержанию правами и обязанностями, а во взаимности их прав и обязанностей, определенных одной и той же равно- обязательной нормой права. Даже осуществляющий уголов­ное преследование следователь и подвергающийся уголовно­му преследованию обвиняемый юридически равны, поскольку следователь имеет право совершать следственные действия, подвергать обвиняемого мерам процессуального принужде­ния, но обязан делать это лишь строго в пределах, очерчен­ных уголовно-процессуальными нормами и общими принци­пами права.

Со своей стороны, обвиняемый имеет право осу­ществлять в свою защиту все, что не запрещено или разре­шено процессуальными нормами и претерпевать лишь то, что имеет право и обязан делать по отношению к нему следова­тель на соответствующей правовой основе. Следователь не только должен совершить следственные действия, но обязан выполнять все законные требования и удовлетворять все за­конные ходатайства обвиняемого. Их юридическое равенство проявляется, таким образом, во взаимности прав и обязанно­стей, заданных уголовно-процессуальными нормами. Как от­мечалось в нашей литературе, "в целом правовой тип отно­шений возможен лишь на базе сочетания правовой организа­ции государственной власти с защитой всего комплекса прав и свобод личности, закреплением в правовых законах прав и соответствующих им обязанностей всех субъектов обществен­ной, политической и государственной жизни" [93, 40}.

Критерия разделения права на публичное и частное, опре­деленного раз и навсегда, конечно же, не существует. Гра­ницы между ними исторически изменчивы, начиная от пре­обладания частноправовых отношений и кончая попытками полного поглощения частноправовой сферы публичным пра­вом. 6 этом последнем случае достаточно вспомнить совет­скую административно-командную систему, чья юридическая доктрина вообще не признавала частного права. Разумеется, частное право — объективная реальность, и никакие доктри­ны перечеркнуть его не могут. Но ограничение сферы его дей­ствия в СССР налицо.

Из нее, в частности, были исключены хозяйственные отношения, которые строились по плану, при­равненному к государственному закону. Частноправовая сфе­ра ушла в подполье и существовала в значительной мере не­легально по отношению к официальным законам государства. Постоянное стремление государственной власти подчи­нить себе общество вызывало обратную реакцию, выражав­шуюся в попытках поставить государство под контроль пра­ва. Такое государство получило в теории название правового.