PrimeHelp.ru

Общество — форма существования человечества. Осво­бождаясь от обыденных представлений, его следует опреде­лить не как множество людей, а как совокупность обществен­ных отношений. Это выводит категорию "общественное от­ношение" на одно из первых мест в понятийной системе любой социальной теории, включая и теорию государства и права.

Такое положение названного понятия в логической структуре науки определяется той ролью, которую общественные отно­шения объективно играют в формировании и развитии обще­ства.

Первая их функция заключается в том, что они соста­вляют, выражаясь метафорически, тело общества, будучи тем строительным материалом, из которого оно возводится, или (и это, может быть, точнее отражает суть дела) выступая в качестве "клеточек", образующих социальный организм.

Вторая функция общественных отношений состоит в том, что их разновидности (производственные, политические, нрав­ственные, юридические и иные отношения) образуют все со­циальные институты общества. Капитал, частная или обще­ственная собственность, например, — это не вещи, не сред­ства производства и не предметы потребления, а отношения между людьми по применению их труда, по поводу произ­водства, распределения, обмена и потребления материальных благ, т.е. сугубо общественные связи между ними. Равным образом и государство отнюдь не сводится ни к своим материальным атрибутам (зданиям парламента, гос учреждений, тюрем), ни к политической символике (гербам, государственным флагам), ни даже к механизму властвова­ния (госаппарат, чиновничество, армия, полиция). Оно — прежде всего форма политической организации общества, спо­соб антагонической или гармонической интеграции индиви­дов и социальных групп, политико-властное средство объеди­нения населения. Легко убедиться, что и здесь речь идет о системе специфических, в данном случае политических, об­щественных отношений. Наконец, нравственность и право — это не только сово­купность норм, представленная в моральных и юридических кодексах.

Каждый общественный деятель имел возможность удостовериться, что, например, действующий закон, если он в самом деле действует, живет в сознании миллионов людей в виде правовых знаний, убеждений, иллюзий, ценностных ори- ентаций, установок. В зависимости от социального положе­ния и условий жизнедеятельности люди либо принимают, ли­бо отвергают юридические запреты и дозволения, если они вообще осведомлены о требованиях правовых норм. Однако и тогда, когда носители прав и обязанностей сообразуют свои действия с юридическими предписаниями, и тогда, когда лю­ди нарушают установленные законом запреты, они выступа­ют в роли участников общественных отношений.

Социальные и, в частности, правовые нормы регулируют лишь обществен­но значимое поведение людей, в котором они являются носи­телями социальных функций. Следовательно, и право, если оно реализуется в социально значимом поведении людей, есть одна из разновидностей общественных отношений. Итак, ни один социальный институт как разновидность об­щественных отношений не может быть сведен только лишь к его материальному проявлению (например, государство), или к его духовному выражению (например, абстрактная социаль­ная норма, знание требований закона). Третья функция общественных отношений состоит в том, что их тип обусловливает природу каждого исторически опре­деленного типа общества как целостного социального орга­низма и характер всех его элементов (общественных групп разного рода и уровня, государства, права, иных социальных институтов). Именно типичный для данного исторического этапа вид общественных отношений образует источник того общего освещения, которое придает специфическую истори­ческую окраску всему, что попадает под его лучи. Вот почему одноименные и даже, казалось бы, одяопоряд- ковые социальные институты (например, собственность, го­сударство, право и т.д.) в разные периоды истории облада­ют различным, зачастую противоположным общественным содержанием. Это нашло отражение и в языковых формах.

Достаточно в ряде случаев употребить в качестве прилага­тельных слова "феодальный", "буржуазный", "социалистиче­ский" для обозначения одного и того же общественного явле­ния, чтобы стало совершенно ясно, что речь идёт о принци­пиально различных в социальном смысле, а иногда и прямо противоположных вещах и процессах. Наконец, четвертая функция общественных отношений со­стоит в том, что они обусловливают общественное положе­ние, а следовательно, и социальную судьбу, биографию ка­ждого индивида. С точки зрения нашего современника, про­цесс распределения индивидов по социальным позициям про­ще всего был в родовом обществе. Он несколько осложнился при феодализме с его сословным строем, когда распределе­ние людей по сословиям обусловливалось их происхождени­ем. Акт рождения, опосредствуясь общественным положени­ем родителей, определял сословную принадлежность индиви­да и тем самым его личную судьбу. Последняя, следовательно, не зависела от индивидуальных способностей человека. Инди­вид являлся лишь средством персонификации заранее данных, юридически закрепленных социальных позиций, не занимать которые он не мог, не отлучив себя при этом от общества.

Тот факт, что при сословном строе дворянин, священник, ремесленник, крепостной — любой из них рождается и на всю жизнь остается дворянином, духовным лицом, ремеслен­ником, крепостным крестьянином, представляется простым лишь человеку Нового времени, когда освобожденный от со­словной зависимости индивид как будто бы имеет возмож­ность занять любую социальную позицию. Но и в Новое время возможность эта абстрактна. Реальная свобода выбора чело­веком своего жизненного пути ограничена местом его соци­альной группы в современном рыночном производстве и вы­текающими отсюда индивидуальными общественными свой­ствами (социальным происхождением, образованием, партий­ной принадлежностью, специфическим кругом личных связей и т.д.). Конечно, благодаря личным способностям или слу­чайным для рынка обстоятельствам отдельной личности ино­гда удается выйти за пределы своей среды, хотя и эта воз­можность ограничена тем набором социальных позиций, ко­торый предоставляет человеку социальная действительность, то есть современная ему система общественных отношений. Однако единство возможности и действительности, с точки зрения диалектической логики, есть общественная необходи­мость. Остается случайным, кем станет индивид А, займет ли он социальную позицию "а" или "б". Но является необходи­мым то, что все индивиды будут распределены по социаль­ным позициям, представляющим социальную структуру со­временного им общества. Вот почему не личностные свойства индивидов, если даже они статистически обобщены, определя­ют специфику общественных групп, а наоборот, место группы в общественной структуре обусловливает социальные свой­ства входящих в нее людей. Вот почему все личностные ка­чества человека суть лишь функции занимаемых им социаль­ных позиций. Не индивиды с их биологическими и психологи­ческими свойствами и не население с его демографическими характеристиками, а совокупность общественных отношений образует действительную субстанцию общества, которая во взаимодействии всех своих процессов есть конечная причина всех социальных явлений. Здесь возникает проблема, которая по аналогии с основ­ным вопросом философии в его материалистической постанов­ке может быть названа основным вопросом социологии.

Если философ-материалист задается целью установить, что пер­вично — материя или сознание, то обществоведу необходимо определить, первично ли общество (коллектив) или отдель­ный индивид. Общественные отношения существуют "до человека" в том смысле, что каждый индивид, появляясь на свет, уже застает всю систему социальных связей готовой и в целом сложив­шейся. Она существует для него объективно, и изменить ее могут не усилия одиночки, а действия народных масс путем постепенных реформ или революционных преобразований об­щественной действительности. Этот факт находит отражение и в русском языке. Когда говорят: он стал гражданином России, поступил на работу в Совет министров, вступил в масонскую ложу и т.д., то обычно подразумевают, что и государство под названием "Россия", и Совет министров, и масонская ложа вольных каменщиков существуют независимо от индивида и существовали до того, как он в какой бы то ни было форме выразил свое отношение к этим социальным институтам.

Вместе с тем более глубокое исследование показывает, что социальные институты предшествуют человеку отнюдь не во всех случаях, а только тогда, когда речь идет об уже сло­жившемся, функционирующем процессе. Когда же исследова­тель сталкивается с зарождающимся социальным институ­том^ возникающим общественным явлением, индивид пред­шествует им, существуя "до них". В таких случаях говорят: "Люди образовали кружок по изучению теории государства", "объединились в жилищно-строительный кооператив", "орга­низовали общество любителей русской словесности", "создали университет педагогического мастерства" или, если исполь­зовать примеры из уголовно-правовой практики, "образовали преступную группу, шайку, банду" Различение процесса возникновения и процесса функцио­нирования уже сложившегося социального института весьма существенно. В первом случае индивид еще не сталкивается с готовыми системами ценностей, норм, правил поведения. Бо­лее того, он сам принимает активное участие в их выработке. Естественно, что в первом случае число степеней свободы у него неизмеримо больше, чем во втором случае, когда соци­альный институт уже оформился, имеет официально (напри­мер, устав) или неофициально (например, обычаи) принятые системы норм и ценностных ориентаций. Что же касается количественного соотношения этих двух процессов, то индивид, очевидно, неизмеримо чаше сталки­вается с уже сформировавшимися социальными институтами (следует подчеркнуть, что, когда речь идет о генезисе ново­го социального института, социолог подразумевает возникно­вение принципиально, качественно иного общественного ор­ганизма, а не простое увеличение числа институтов, давно ставших традиционными).

Такое количественное соотноше­ние названных процессов, в частности, и позволяет говорить о независимости (разумеется, относительной) общественных отношений от особенностей их участников. Если же иметь в виду развитие общества в целом, то весь исторический опыт свидетельствует о том, что коллектив (об­щество) исторически и логически предшествует индивиду. Общество предшествовало индивиду во времени, поглощало его полностью или частично, и личность смогла получить от­носительную свободу и стать автономной лишь в Новое вре­мя. Общественные отношения предстают перед индивидами как система социальных позиций, занимал которые они при­обретают определенные социальные свойства, в том числе по­литические и правовые. Быть человеком значит принадле­жать к роду человеческому, что свойственно индивиду как та­ковому, но быть гражданином, предпринимателем, наемным работником, слесарем, профессором, студентом и т.п. значит занимать определенные "места" в системе политических от­ношений (гражданин, подданный), в социальной структуре (предприниматель, наемный работник), в системе професси­онального разделения труда (слесарь, юрист, педагог и т.д.) и т.д. Исходное — обменное — отношение, объединяющее людей в социальный организм, в котором существует государство, в сфере экономики выступает как отношение производственное, в сфере права — как отношение правовое, в сфере государства — как отношение публично-властное, политическое. Изначально обменные ("экономические"), управленческие ("политические") и т.п. отношения, существуя внутри рода, были слиты с кровнородственным моноотношением.

Его диф­ференциация — длительный исторический процесс [50]. Общество и государство также совпадали на первых по­рах. Античный полис, например, был и обществом, и госу­дарством: не случайно народное собрание жителей Афин было одновременно и высшим органом политического управления. При этом государство (публичная власть) доминировало над обществом, господствуя над ним то в форме восточной деспо­тии, то в форме Римской империи, то в форме средневековой монархии. Отделение государства от общества и превраще­ние его и общества в относительно самостоятельные феноме­ны произошло только в результате буржуазных революций и утверждения полного господства обменных отношений как средства, связующего людей в общественные организмы. Про­цесс этот мог произойти лишь при условии, что он сопрово­ждался освобождением и самого человека от родовых и со­словных уз: рынок — место обменных контактов свободных индивидов. Общество, освободившееся от тирании государ­ства и объединившее отдельных самостоятельных субъектов, получило название гражданского. В Новое время оно играет ту же роль, которую в античности играл полис, а в Средне­вековье — сословность.