PrimeHelp.ru

Субъекты правоотношения — это, конечно же, люди, ко­торые только и могут завязывать общественные, в том числе и юридические связи, делая это индивидуально или коллек­тивно. Однако пе каждый человек может вступать в право­вые отношения. Раб, например, не был юридическим субъек­том, ибо по формуле римского права "рабы суть вещи". При­знание человека личностью, а личности — субъектом права, установление принципа неотчуждаемости правоспособности — результат длительного исторического развития, ценнейшее завоевание буржуазных революций. До этого было возможно распоряжение и самой личностью, причем не только ее прода­жа другим субъектам, но и самопродажа, самозаклад. Лишь в Новое время юридическое качество человека признается не­отделимым от физического и духовного бытия личности.

Что изменилось в Новое время? Какие новые социальные свойства обрел человек? Прежде всего, человек в Новое время освободился. Он при­обрел автономное существование. Он получил возможность жить "сам по себе", т.е. вне рода, вне сословия, самостоятель­но принимая решения и выбирая средства для их реализации. Далее. Человек персонифицировался. У него появилось пра­во на имя, на собственную индивидуальность, на неприкосно­венность личности и частной сферы своей жизни. Без имени и индивидуальности он не смог бы стать субъектом обществен­ных отношений, в том числе и отношений правовых. Наконец, человек, чтобы стать субъектом права, должен обладать еще и способностью самостоятельно принимать ре­шения, свободно и со знанием дела выражать свою волю. Итак, свобода и автономия личности, ее персонификация и возможность выступать от своего имени, ее способность сво­бодно принимать решения, выражая свою волю, — таковы предпосылки превращения человека в субъекта права. Эти же предпосылки налицо и тогда, когда субъектом пра­ва выступает не отдельный человек, а коллективное обра­зование. Коллективный субъект права также должен суще­ствовать автономно (структурные подразделения предприя­тия, учреждения, организации не являются, например, субъ­ектами права); он также должен быть организован, персо­нифицирован, иметь официальное наименование (например, фирма "Индекс") и возможность выступать от своего имени; он также должен обладать способностью, благодаря своей ор­ганизации, выражать единую волю.

Толпа, митинг, даже если он четко организован, — не субъекты права. Данная здесь социальная характеристика для того, что­бы ее носитель превратился в субъекта права, должна полу­чить юридическое выражение. С точки зрения юридической догмы, субъект права — это лицо, признанное по праву спо­собным вступать в правоотношения и приобретать права и обязанности. При этом, разумеется, речь идет не о природ­ной, биологической способности лиц. Способность вступать в правоотношения, приобретая права и обязанности, — со­циальное, в частности, юридическое свойство. Раб, как уже говорилось, — человек, но он не становится субъектом права. Семья, будучи организованным коллективом, имея имя (фа­милию) и могущая выражать свою волю, способностью всту­пать в правоотношения не обладает. Необходимо, чтобы ли­цо было юридически признано субъектом права. Лишь после этого оно становиться таковым, или, как принято говорить в теории, приобретает правосубъектность. Это юридическое качество может быть присуще как инди­видуальным, так и коллективным субъектам права. Индивид, чтобы быть субъектом права в данном государ­стве, не обязательно должен быть его гражданином. Право­субъектностью обладают и иностранцы, и лица без граждан­ства, сохраняющие способность вступать в правоотношения, хотя и не во все. Индивидуальный субъект права — не только индивид,- выступающий в юридических связях сам по себе, от своего собственного имени. Он может занимать определенные пози­ции в коллективном образовании, выполняя в соответствии со сложившейся системой разделения труда такие функции, ко­торые требуют юридического закрепления и регулирования. Так, теория давно зафиксировала наличие правоотношений между руководителем предприятия и его сотрудниками, воз­никающих, например, в случае распоряжения руководителя, отданного своему подчиненному. Было установлено также и то, что появившееся таким образом правоотношение сохраня­ется и в случае изменения состава его участников (в частно­сти, и после замены должностного лица, отдавшего распоря­жение, и подчиненного, которому оно было адресовано), так как сформировалось оно не просто между индивидами, а меж­ду индивидами как субъектами коллективных образований, носителями определенных социальных функций. Вот почему в теории права индивидуальным субъектом права называют лицо, которое юридически признается способным вступать в правоотношения или в качестве гражданина, или в каче­стве носителя определенных социальных функций, связанных с его позицией в коллективном общественном образовании [49, 206-207]. По нашему мнению, правосубъектность индивида проявля­ется по-разному в зависимости от того места, которое он зани­мает в системе общественных отношений в данный момент. Как представитель вида homo sapiens он обладает правами человека, закрепленными и регулируемыми международным правом. Как гражданин определенного государства индивид обладает правами и обязанностями, закрепленными правом данной страны. Как член того или иного коллективного обра­зования он обладает правами и обязанностями, которые не­обходимы для выполнения его функций в этой общественной организации. При этом все разновидности правосубъектности могут принадлежать одному и тому же лицу. Российский гра­жданин X в своем государстве обладает всеми гражданскими правами. Когда он пересек границу Эстонии, у него при от­сутствии договора о правовой помощи между этой Республи­кой и Российской Федерацией остаются только права чело­века, вытекающие из международных договоров Эстонии.

В России гражданин X как прокурор, директор школы, предсе­датель кооператива и т.д. обладает еще и функциональными правами и обязанностями, связанными с той социальной пози­цией, которую он занимает в системе государственной власти, народного образования или в кооперативной организации. Коллективное образование как субъект права также явля­ется единым лицом, т.е. имеет единые цели, возможность обеспечивать взаимодействие членов своего коллектива для достижения этих целей, способность выражать единую волю, принимая решения и действуя как одно целое. Вот почему те­ория определяет коллективного субъекта права как такое об­щественное образование, которое способно обеспечить един­ство цели, воли и деятельности и которое признается пра­вомочным вступать в юридические отношения. Правосубъектность, наличие которой делает субъектами права как индивидов, так и коллективные образования, пред­ставляет собой единство правоспособности и дееспособно­сти.

При этом под правоспособностью понимается способ­ность лица иметь права и обязанности, а под дееспособно­стью — способность приобретать и осуществлять их своими действиями. Как правило, правоспособность и дееспособность нераз­рывны, существуя в единстве. Коллективный субъект, кото­рый имел бы правоспособность, но был бы лишен дееспособ­ности, вообще немыслим. Тесный характер связи между дву­мя этими юридическими свойствами породил далее специаль­ный термин — "праводееспособность". Однако применитель­но к правосубъектности индивида выделение в ней правоспо­собности и дееспособности в виде относительно обособлен­ных структурных элементов частично оправданно, ибо под­тверждается практикой. Как зафиксировала в юридической действительности теория, "природа некоторых субъективных прав такова, что они могут принадлежать одному лицу, но осуществлять их от имени и в интересах последнего вполне способно другое лицо" [49, 208]. Подобный характер носят, например, имущественные права. Поэтому в сфере граждан­ских правоотношений правосубъектность могут приобретать лица, которые, обладая правами и обязанностями, самостоя­тельно осуществлять их не в состоянии (дети и душевнобо­льные). Но это не означает, что в данном случае существу­ет правосубъектность при наличии одной лишь правоспособ­ности. Нет, отсутствие у детей и психически больных соб­ственной дееспособности заменяется дееспособностью других специально определенных лиц — родителей, опекунов или по­печителей. Следовательно, и в области гражданского права правосубъектность образует единство правоспособности и де­еспособности. За его же пределами разграничение названных юридических свойств начисто лишено смысла. Что означа­ет, например, утверждение, что не достигший восемнадцати­летнего возраста гражданин в области избирательных прав правоспособен, но недееспособен?

Разве можно считать, что двенадцатилетний мальчик обладает трудовой правоспособ­ностью, но лишен дееспособности? Правосубъектность в различных сферах общественной жизни обнаруживается по-разному. В имущественных пра­воотношениях индивид приобретает это качество с момента рождения, в уголовных — по общему правилу с 16, в избира­тельных — с 18 лет, и т.д. Такого рода многообразие обусловлено естественными спо­собностями людей и особенностями тех общественных отно­шений, участниками которых они выступают. Здесь в очеред­ной раз мы сталкиваемся с примером социальной обусловлен­ности права. В ряде конкретных ситуаций выявляется еще один струк­турно обособленный элемент правосубъектности. Так, при рассмотрении вопросов об уголовно- или гражданско-правовой ответственности оказывается, что лица от 14 до 18 лет пол­ностью или частично могут отвечать за свои поступки, не будучи, однако, дееспособными. Иными словами, они деликтоспособны. Для большинства субъектов права выделение деликтоспо- собности лишено смысла. Поскольку дееспособность означает способность своими действиями приобретать права и обязан­ности, а юридическая ответственность есть разновидность последних, постольку дееспособность включает в себя и деликтоспособность. В отношении коллективных образований такое выделение вообще немыслимо. Однако, коль скоро в юридической действительности существует область, где деликтоспособность обнаруживает себя как относительно само­стоятельное юридическое свойство, теория не могла на это не отреагировать. Общее определение правосубъектности как единства правоспособности и дееспособности от этого не изменяется. Деликтоспособность — элемент дееспособности и в дефиниции правосубъектности самостоятельно не фигурирует. Не изме­нится и определение дееспособности как способности приобре­тать и осуществлять субъективные права и обязанности: об­щим понятием обязанности охватывается и обязанность от­вечать за свои поступки. Правосубъектность подразделяется на общую, отраслевую и специальную. Под общей правосубъектностью понимается способность лица в пределах данной социально-политической системы быть субъектом права вообще. В так называемых цивилизованных странах ею обладают все люди с момента своего рождения. Термином "отраслевая правосубъектность" обозначается способность лица быть субъектом правоотношений той или иной отрасли права (государственного, административного, гражданского, уголовного и т.д.). Наконец, понятием "специальная правосубъектность" обо­значается способность лиц быть субъектами лишь опреде­ленных правоотношений, складывающихся внутри отдельной отрасли права.

Например, специальной правосубъектностью обладают должностные лица в рамках административного права, представительные органы власти — в рамках государ­ственно права, юридические лица — в рамках гражданского права и т.д. [3, II, 144]. Отдельные виды субъектов права имеют свои особенности. Прежде всего, следует отметить особенности граждан — основных индивидуальных субъектов права. Их юридиче­ское положение характеризуется правовым статусом. Поня­тие "правовой статус" охватывает правосубъектность и об­щие (конституционные) права и обязанности, определяющие конкретное содержание правоспособности и неотъемлемые от личности. Входящие в него элементы не являются разнород­ными. Теория давно подметила, что правосубъектность не только образует предпосылку субъективных прав и обязанно­стей, но и сама является субъективным правом особого рода. Это, так сказать, — право на право. Гражданин находится с государством в правоотношении, относящимся к сфере госу­дарственного права, ядром которого выступает конституция. Как субъект такого правоотношения он приобретает права и обязанности, вытекающие из конституционных установлений. Последние же, как и правосубъектность, входя в правовой статус, непосредственно субъективных прав и обязанностей в большинстве случаев не порождают и потому также являются "правом на право". Вот почему правосубъектность и входя­щие в юридический статус личности основные конституци­онные права — явления одного — государственно-правового — порядка, и их общая юридическая функция состоит в том, чтобы быть правовой основой приобретения личностью кон­кретных субъективных прав и обязанностей.

Лишь включение в правовой статус общих прав и обязан­ностей позволяет конкретно охарактеризовать и его, и право­субъектность: понимание праводееспособности как абстракт­ной возможности приобретать права и обязанности не мо­жет дать конкретной характеристики юридического положе­ния личности. В развитых обществах, основанных на обмене, правовой статус всех граждан является абсолютно равным независимо от пола, возраста, национальности, социального происхожде­ния, имущественного положения, образования, языка, вероис­поведания, места жительства, рода занятий и т.д. Правосубъектность гражданина может быть ограничена только по решению специально уполномоченных органов го­сударства и только на основе права (в частности, по пригово­ру суда, на основе которого человек лишается свободы, права в течение некоторого времени занимать некоторые должности и осуществлять определенные виды деятельности, и т.д.). По этой причине юридически ничтожны любые соглашения, если они касаются ограничения праводееспособности граждан. Свои особенности имеют и коллективные субъекты права, или организации. Необходимую предпосылку такого субъек­та образует его персонификация, которая выражается в ор­ганизационном единстве коллектива индивидов, образующих эту организацию. "Все организации — государственные и об­щественные — имеют внутреннюю структуру; их внутрен­ние подразделения слиты в нераздельное целое, — пишет С. С. Алексеев. — Вот это нераздельное целое, т.е. органи­зация как таковая, и наделяется правосубъектностью" [3, II, 151]. Все коллективные субъекты права делятся на органы го­сударственной власти и управления, осуществляющие власт­ные функции, и на субъектов оперативно-хозяйственной и социально-культурной деятельности.

Правосубъектность властвующих органов теория называет компетенцией. По­следняя должна быть юридической основой управленческой активности органов государственной власти, в частности, включающей возможность своими односторонними действи­ями порождать, изменять и прекращать правоотношения. Правосубъектность коллективных субъектов, осуществля­ющих хозяйственную или социально-культурную деятель­ность, теория называет юридическим лицом. Это — субъек­ты, имеющие имущество, действующие в гражданском оборо­те от собственного имени и самостоятельно несущие имуще­ственную ответственность. Все юридические лица находятся в совершенно равных юридических условиях. [3, II, 152; 49, 202]. Особое место среди коллективных субъектов права занима­ют так называемые общественные образования. Собственно говоря, они не являются коллективами в буквальном смысле слова, ибо персонифицируют не ту организованную совокуп­ность людей, которые в них работают или являются их чле­нами, а представляют гораздо более обширную и важную со­циальную общность (народ, нацию и т.п.). Такими субъекта­ми права являются государство, автономно-государственное образование и др. Теория зафиксировала целый ряд особенностей, которы­ми обладает государство как субъект права.

Прежде все­го бросается в глаза, что во всех отношениях, а не только государственно-правовых, оно выступает как политический субъект, всегда могущий проявлять свои властные функции. Даже в гражданском обороте, регулируемом частным, а не пу­бличным правом, государство полномочно принимать импе­ративные решения (например, произвести конверсию займа). Во многих своих связях государство выступает в качестве но­сителя суверенитета. Это отношения гражданства, уголовно- правовые, судебно-процессуальные (вспомним, чьим именем выносится приговор или судебное решение по гражданско­му делу), финансовые (понятие "казна" в определенной сфере олицетворяет государство) и т.д. [3, 11, 153-154].

В теории предпринимались попытки обосновать, что субъ­ектом права может быть не только персонифицированное образование, но и такие общности, как нация и народ. Бу­дучи субъектами общественно-политической жизни, они и в самом деле приобретают отдельные свойства правосубъект­ности. Это, в частности, выражается во многих положени­ях конституций (например, в нормах типа "Вся власть при­надлежит народу", "Нация имеет право на самоопределение вплоть до отделения" и т.п.). Более того, подобные соци­альные общности иногда вырабатывают и элементы орга­низации, позволяющие вырабатывать и формулировать об­щую волю (например, в ходе референдумов).

Однако степень их организованности (персонификации) такова, что они непо­средственно субъектами юридических отношений все-таки не становятся и действуют в правовой сфере через государство, автономно-государственное образование и т.д., а также через общественные организации (партии, профсоюзы и т.п.). Итак, правосубъектность — предпосылка вступления лиц в правоотношения, во многом определяющая их особенности. Классификация правоотношений по субъектному составу вы­деляет два их вида: абсолютные и относительные. В отно­сительных правоотношениях субъектный состав персонально определен полностью. Типичным примером является отноше­ние, которое, возникает на основе договора купли-продажи и в котором обе стороны — и продавец, и покупатель — точно известны. Иное положение складывается в правоотношениях абсо­лютных. В них определена только одна сторона — управомоченный, которому противостоит круг обязанных лиц. Но обя­занность их заключается не в том, чтобы активно действовать в пользу управомоченною субъекта, а в том, чтобы не пре­пятствовать ему осуществлять свои права. Типичным приме­ром абсолютного правоотношения является правоотношение собственности. Собственнику принадлежат правомочия вла­дения, пользования и распоряжения своим имуществом, и ни­кто не вправе препятствовать их реальному осуществлению. В этом смысле можно утверждать, что собственник находит­ся в правоотношениях со всем населением земного шара. В отличие от относительного правоотношения, существу­ющего лишь в течение времени, необходимого для реализации субъективных прав и обязанностей его субъектов, абсолют­ное правоотношение имеет длящийся, бессрочный характер. Правоотношение собственности, например, существует до тех пор, пока существует сама собственность. Правосубъектность — только предпосылка правоотноше­ния. Когда же оно уже возникло, главной становится его ха­рактеристика со стороны содержания.